|
Ip: 195.43.146.15 Тема: Про нас ЗМІЧернобаевский район Черкасской области[править]Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Чернобаевский район (укр. Чорнобаївський район) — административная единица на востоке Черкасской области Украины. Административный центр — посёлок городского типа Чернобай.
[править] ГеографияПлощадь 1554 км2. [править] ИсторияЧорнобаївський район розташований на сході Черкаської області. На півночі та заході межує з Драбівським та Золотоніським районами, на сході — з Полтавською областю, а на півдні і південному сході омивається водами Кременчуцького водосховища. Площа району 1600 кв. м. Населення району — 47.2 тис. чол., з них в селах проживає 38.2 тис. чол., в райцентрі 9.0 тис. чол. Територія нашого району заселялась з давніх давен, про це свідчить велика кількість археологічних пам'яток. Одна з найдавніших пам'яток це стоянка первісної людини, яка відноситься до стародавньо-кам'яного віку - - палеоліту, що датується 150-—35 тисяч років тому. Важливі дані для розуміння характеру матеріальної культури періоду неоліту дає поселення, що розкопане в 1957—1959 роках Телегіним Д. Я., поблизу с. Бузьки. Навколо с. Іркліїв виявлено близько 40 стоянок неоліту, поселень і курганних поховань епохи бронзи, поселень скіфського часу і ранніх слов'ян. Наприкінці першого тисячоліття до н. е. та у перших сторіччях нашої ери відбувався процес формування слов'янських племен. На території нашого краю жили представники одного з слов'янських племінних об'єднань — поляни. Про це свідчить селище ранніх слов'ян VI—VIII ст. н. е. в селі Велика Бурімка. Високо над Кременчуцьким морем піднялася Жовнинська гора — як дозорний, що уважно дивиться в степ. Так було і сто, і двісті, а може й тисячі років назад. Хіба що тоді більше було у ріки Сули рукавів і островків. Стіною скель нависає правий берег річки, повз них тихо несе свої води Сула в море. Саме тут, в гирлі Сули, колись стояли міста-фортеці Київської Русі -Вошь, Поляновщина, Желни, Кизівер, Лящівка, Римів, а всього їх від Воїня до Лубен було 18. Всі вони побудовані у 80-ті роки десятого століття, та в наступному XI столітті. «Й рече Владимир: се не добро, еже мало городов около Києва. Й нача ставити города по Десне, й по Востри й по Трубежеви, й по Суле», — так повіствує про це літопис. Територія Чорнобаївщшш з її містами-фортецями входили до Переяславського князівства. Великого лиха Переяславським землям завдала монголо-татарська навала. В 1239—1240 рр. вся територія Чорнобаївщини була спустошена. Багато людей знищено або захоплено в полон. Ремесла занепали. З середини XIV ст. Чорнобаївщина — під владою Великого Князівства Литовського, потім — під польськими магнатами. У XVI на початку XVII століть через збільшення феодального гніту посилився рух населення з правого на лівий берег Дніпра. Хвиля переселенців захлиснула, зокрема, і привільні придніпровські степи та низовини лівобережної Черкащини. Саме в цей час і виникає більшість населених пунктів Чорнобаївщини, а деякі відроджуються після занепаду. На початок XVII ст. припадає перша письмова згадка про поселення під назвою Ірклій як містечко Черкаського староства в «Люстрації старосте Київського воєводства» (1616 р.). В 1601 році засновується Ірклій, який в 1616 році має статут Слободи. Тоді в ньому нараховувалось 300 козацьких і 20 послушних дворів. Навесні 1638 року почалось повстання нереєстрових козаків на чолі з Яковом Острянином і Карпом Скиданом. В Жовни-ному були зосереджені основні сили повстанців. Влітку 1638 року відбулися вирішальні бої повсталих козаків з польсько-шляхетським військом під командуванням Потоць-кого. Протягом семи тижнів повстанці чинили героїчний опір. Але сили були не рівні. Польські війська оточили табір. Придушивши повстання, Я. Вишневецький жорстоко розправився з його учасниками. Але ніщо не змогло спинити народні маси в їх прагненні скинути ярмо феодально-кріпосницького і національного гніту. 1648 року почалася народно-визвольна війна під проводом Богдана Хмельницького. Козаки Чорнобаївщини брали активну участь в визвольній війні українського народу. Так, в 1649 році Іркліївський полк нараховував три сотні в кількості 631 чоловік. Одна з них -— 314 чоловік була найбільшою на Україні після гетьманського осавульського куреня та Стародубської сотні Канівського полку. Пізніше, в склад Іркліївського полку входили Васютинська, Вереміївська, Бурімська, Канівецька сотні. Козацьким полком керували полковники: Філон Джалалій, Михайло Телюченко, Матвій Панкевич. Серед сотників прославлений Нестор Морозенко, який водив Іркліївську сотню в Брацлавщину на Подоли', а в 1649 році брав участь в облозі міста Збараж, де й загинув. Морозенко з своїми козаками відзначився надзвичайною відвагою й сміливістю. Його, як свого героя, народ любив і шанував, а Вороненський кобзар — Т. Пархоменко про нього склав пісню, яка вже понад триста років співається народом: Ой, Морозе-Морозенку, Ти славний козаче. За тобою, Морозенку, Вся Вкраїна плаче...
Селище Чорнобай виникло в середині XVII століття. В перших документах Чорнобай згадується 1656 року. Під час перепису маєтностей Переяславського полку в 1729—1731 роках згадується: «На полі Канівському», як слобода, заселена переважно мешканцями містечка Великих Канівець, переселенцями з Кропивші, Чехівки, Мельників з Ніжинського полку. Крім того, не мало людей тут було осаджено ченцями Києво-Печерського монастиря. Відомості по належність Києво-Печерській Лаврі Чорнобаївської Слобідки відносяться до 1720 року. Тоді Чорнобай належав до Чехівської волості, що йшна на гетьманську булаву, тобто, відбувала повинності на двір Гетьмана. Назва «Чорнобай» означає, очевидно, прізвище одного з перших оселеннів. Імовірно це прізвище татарського походження (бай) тюрк (багатій, пан). Протягом часу існування село мало кілька назв: перша -Слобідка, друга — Чернобаї, Чорнобаєве, Чорнобаївське, Чорнобай, третя — Дараганщина по імені сотника Кропивнянської сотні Дарагана, але ця назва за населенням не прижилася. За селищем закріпилась назва Чорнобай, а Дараганщиною називається околиця села. Посилення процесу закріпачення селян на Україні в другій половині XVIII століття привело до значного поширення антифеодального руху. Не залишились осторонь і жителі нашого краю. В 1767—1774 роках жителі с. Кліщинці піднялись на боротьбу проти поміщиків Лисенка і Туманського, які хотіли перетворити їх в кріпаків. Повстання було жорстоко придушене. У першій половині XIX ст. в краї з'явилось кілька підприємств легкої промисловості, різноманітні винокурні, пивоварні, розвивається чумацький промисел, почала інтенсивніше розвиватись торгівля. Серед видатних людей Чорнобаївщини Михайло Петрович Старииький (1840—1904 рр.) -один із фундаторів українського театру. Він народився в селі Кліщинці. Автор оригінальних драм «Не судилося», «У темряві», «Ой не ходи, Грицю...», «Талан». Його перу належить роман-хроніка «Богдан Хмельницький». Іван Максимович Піддубний (1871—1949), народився в с. Красенівка. Заслужений майстер спорту СРСР, шестиразовий чемпіон світу. 25 років вважався непереможним борцем у світі. В селиці Чорнобай народився Романицький Борис Васильович (1891—1980 рр.) -- видатний актор і режисер. Його талант розкрився в ролях Сави Чалого («Сава Чалий» Карпенка Карого), Миколи («Украдене щастя» І. Франка), Отелло («Отелло» Шекспіра), в п'єсах «Любов Ярова» Треньова та інших. Один із засновників українського театру імені Заньковецької у м. Львові, відзначений багатьма нагородами і почесними званнями. В с. Малі Канів ці народився Михайло Опанасович Драй-Хмара (1889—1938)—відомий український поет, літературознавець, професор. Автор збірок поезій «Проростень», монографії «Леся Українка». Був репресований. Помер 18 січня 1938 року в засланні. Жорстокі бої точилися в нашому краї в роки Великої Вітчизняної війни. На теренах Чорнобаївщини діяли партизанські загони під проводом М. Т. Славського, Д. С. Комашко, а з літа 1943 року партизанський загін ім. Щорса, командиром якого був М. Р. Соболєв-Кузьмін. На фронтах Великої Вітчизняної війни боролися проти гітлеровських загарбників понад 16 тисяч уродженців Чорнобаївщини, з них 140 жінок. За мужність і відвагу 4132 жителі нагороджені орденами і медалями СРСР. Вісім Героїв Радянського Союзу, два повних кавалери орденів Слави дала Чорнобаївщина: Б. Я. Скитиба (1913—1971) уродженець с. Хрестителево звання Героя присвоєно за форсування р. Дніпро в 1943 р. С. О. Литовченко (1917—1969) уродженець с. Лящівка, за форсування р. Тисса в Угорщині І. Я. Орел (1914—1944) уродженець с. Кліщинці, звання Героя присвоєно за героїзм, проявлений при визволенні Білорусії (посмертно) А. Мигаль (1910—1963) с. Васютинці, звання Героя присвоєно за взяття висоти «Кругла» в Краснодарському краї в 1943 р. Г. І. Давиденко (1921—1945) з с. Старий Коврай, за оборону Ленінграду С. Я. Устименко (1917—1945) з с. Крутьки, за героїзм при визволенні м. Заліщики Тернопільської області В. П. Шабанов (1905—1963) з с. Велика Бурімка, за форсування р. Дніпро і закріплення плацдарму північніше м. Києва в 1943 році І. М. Шмиг (1924—1984) смт Чорнобай, за штурм Берліна А кавалерами Орденів Слави стали: Я. П. Збаразький — уродженець с. Придніпровське. Багато цікавого про історію та сьогодення нашого краю можна дізнатися у Чорнобаївському краєзнавчому музеї. | |||||||||||||||||||||
2 лютого 2009
| Ip: 195.43.146.15 Тема: Про нас ЗМІ Оперативная сводка за 28 сентября В течение 28 сентября на КРЕМЕНЧУГСКОМ направлении наши войска продолжали развивать наступление и, продвинувшись вперёд от 15 до 20 километров, овладели районными центрами Полтавской области ГЛОБИНО, ГРАДИЖСК, а также заняли свыше 120 других населённых пунктов, среди которых крупные населённые пункты ВАСЮТИНЦЫ, МОСКАЛЕНКИ, МАТВЕЕВКА, ЕРЕМЕЕВКА, ГУСИНОЕ, ЖОВНИН, ЛЯЛИНЦЫ, НИКОЛАЕВКА, ПУГАЧЁВКА, МОРОЗОВКА, ПРОНОЗОВКА, БОРИСЫ, ТВЕРДОХЛЕБЫ, ПОГРЕБЫ, ДОНОВКА, МИЛОВИДОВКА, ОМЕЛЬНИК, ЗАПСИЛЛЯ, ДМИТРИВКА, ЗОЛОТНИЩЕ и железнодорожные станции ГЛОБИНО, РУБЛЁВКА, ГОЛЕЩИНА, ПОТОКИ. На КИЕВСКОМ направлении наши войска продолжали вести наступательные бои и заняли на левом берегу реки ДНЕПР крупные населённые пункты НАВОЗЫ, СИВКИ, СОРОКОШИЧИ, НОВО-ГЛЫБОВ, СТАРО-ГЛЫБОВ, ОКУНИНОВО, ОШИТКИ, НОВОСЁЛКИ, ЧЕРНИН, ТАРАСОВИЧИ, СВАРОМЬЕ, СТАРОСЕЛЬЕ, ОСЕЩИНО, ПОГРЕБЫ, БОРТНИЧИ, ГНЕДЫНЬ, РУДЯКОВ, ГУСЕНЦЫ, ЯШНИКИ, ПИДСИННЕ, АНДРУШИ, КОЗИНЦЫ, ВЬЮНИЩЕ, ЦЫБЛИ, ГОРОДИЩЕ, КОМАРОВКА, РЕШЁТКИ, ЛЕПЛЯВО, КАЛЕБЕРДА, ПРОХОРОВКА, БУБНОВСКАЯ СЛОБОДКА, БУБНОВО, ДОМАНТОВ, КОРОБОВКА, КРАСНОЕ, САМОВИЦЫ, МУТЫХИ. На ГОМЕЛЬСКОМ направлении наши войска, продолжая развивать наступление, продвинулись вперёд от 10 до 15 километров и овладели районным центром Орловской области КРАСНАЯ ГОРА, а также заняли свыше 200 других населённых пунктов, среди которых крупные населённые пункты БЕЛАЯ ДУБРАВА, КЛИЕВИЧИ, БАТУРОВКА, ЛЮБОВША, ВЕРХЛИЧИ, ЯЛОВКА, НЕГЛЮБКА, СВЯТСКИЙ, ИРИНОВКА, ДЕМЬЯНКИ, НОСОВИЧИ, ТЕРЮХА, ГУТА, НОВЫЕ ЯРЫЛОВИЧИ, КЛУБОВКА, АЛЕКСАНДРОВНА 2-я, СУСЛОВКА и железнодорожные станции ЗАКОПЫТЬЕ, ЗЯБРОВКА, ТЕРЮХА. На МОГИЛЁВСКОМ направлении наши войска продолжали развивать наступление и, продвинувшись вперёд от 10 до 25 километров, овладели городом МСТИСЛАВЛЬ, городом КЛИМОВИЧИ, городом КОСТЮКОВИЧИ, а также заняли более 500 других населённых пунктов, среди которых крупные населённые пункты СТАРОСЕЛЬЕ, ГОРОДЕЦ, САМСОНЫ, КАДИНО, МИГНОВИЧИ, ЖЕЛЕЗНИКИ, КОДОИНО, ПЛАТКОВА, КАСЬКОВА, ОСЕТИЩЕ, ДУБРОВКА, НАДЕЙКОВИЧИ, СТУДЕНЕЦ, КОРОБЛЁВО, КУЛИШОВКА, ПОЛОШКОВО, ОСМОЛОВИЧИ, АВТУХОВКА, АНТОНОВКА, ЧЕРВОННАЯ СЛОБОДА и железнодорожные станции ОСВА, ШЕСТЕРОВКА, КОММУНАРЫ, ОСМОЛОВИЧИ, КЛИМОВИЧИ. На ВИТЕБСКОМ направлении наши войска, продолжая развивать наступление, продвинулись вперёд от 10 до 20 километров и заняли свыше 300 населённых пунктов, в том числе районный центр Смоленской области КРАСНОЕ, крупные населённые пункты БОЯРЩИНА, РАКИТНЯ, ЗАИКИ, ТУБОЛЬЦЫ, ЛОСИ, ЗАОЗЕРЬЕ, АРХИПОВКА, ЗАЛОЖЬЕ, ЛОБЫ, ГОЛЫНКИ, АНЦЫПОРОВО, БОЛЬШАЯ ДОБРАЯ, БУЯНОВО, РЕЧИЦЫ, ПОЛЯНКИ и железнодорожные станции ЛЕЛЕКВИНСКАЯ, УХАБНОЕ, ПЛОСКАЯ, БАШУТКА, ГУСИНО. В течение 27 сентября наши войска на всех фронтах подбили и уничтожили 39 немецких танков. В воздушных боях u огнём зенитной артиллерии сбит 71 самолёт противника. |
8 січня 2009
| Ip: 195.43.146.15 Тема: Про нас ЗМІ
Летом 1979 года я, распрощавшись с горкомом комсомола, ушел в отпуск, после которого должен был приступить уже к работе в обкоме комсомола. И мы с Таней и Ирочкой поехали к Таниной родственнице, тете Нине, в село Васютинцы Черкасской области. Я впервые сподобился гостить в украинском селе и, видимо, столь новы и обильны были мои сельские впечатления, что меня прорвало на стихи.
Стихов до этого я практически не писал. Разве что несколько десятков рифмованных строк - когда еще был школьником. Разве что два стихотворения, написанные в киевской гостинице 'Мир', когда я впервые попал в украинскую столицу, чтобы принимать участие в подготовке республиканского молодежного фестиваля. А тут ну прям прорвало. Двадцать одно стихотворение! Целый сборник иронической 'поэзии' под названием 'И кочет песнь поет' ('Сельские элегии'). В те времена я еще пребывал в уверенности, что петух по-украински называется именно кочетом, а не пивнем - это, по-моему, из Шолохова у меня в голове застряло.
Если с прозой я, как мне кажется, более-менее справляюсь, то истинным, настоящим поэтическим талантом меня Господь не наградил - в этом я могу честно себе признаться. Все-таки моя 'поэзия' - это в большей степени версификаторство, а не настоящая поэзия. Хотя кое-какие строчки, думаю, у меня удались, и кое-что я включил в свои прозаические тексты.
Бурная 'поэтическая' деятельность приходится на период с 1979-го по 1986-й годы - период душевных томлений, метаний и терзаний, период неустроенности душевной, любовных романов, крепких возлияний... Еще один кратковременный всплеск последовал в 1989-м, в 1991-м я перевел 'Эннабел Ли' Эдгара По, а в 1994-м написал последние стихотворные строки - эпиграф к роману 'Время Черной Луны'. Нет, слова я рифмую и по сей день, сочиняя 'на заказ' так называемые 'датские' стихи - стихи к датам, поздравления отдельных лиц и целых коллективов (и даже платят за это иногда - заказчики), - но к поэзии это уже не имеет никакого, даже самого отдаленного отношения; так морская свинка не имеет никакого отношения к морю.
Сотворил за свою жизнь две с половиной сотни стихотворений, и даже целые 'поэмы' - 'Река забвения' (она включена в роман, названный издательством 'Зверь из бездны: второй раунд'), 'Из жизни поэтов', перевел 'Юлалум' и 'Эннабел Ли' Эдгара По. Стихотворение 'Маски' появилось в нижегородской 'Молодежной Стрелке', а вот киевское издательство 'Молодь' в свое время мои поэтические опусы отвергло. Тем не менее, кое-какие мои вещи мне нравятся; какой-то определенный уровень, думаю, у них все-таки есть. Например, 'Недуг бытия' (стихотворение вставлено в неопубликованный - пока? - роман 'Заколдованный остров'), 'Отчуждение' ('Обыкновенная прогулка'), 'В комнате тихо...' (повесть 'Охотники неземные'), 'Двери', 'Маски', 'В подвале' и 'Почти круговорот' ('Обыкновенная прогулка'), 'Дождь' ('Охотники неземные'), 'Детство' ('Зверь из бездны'), кое-что еще...
А сейчас вот не тянет на поэзию. Наверное, ушло навсегда необходимое состояние души. И поэт, повторяю, из меня все-таки никакой. Чем по-настоящему доволен - так это переводом 'Юлалум' (хотя последние строки По мне так и не дались).
В общем, кое-что, пусть и на дилетантском уровне, - но получилось. И зарекаться, наверное, не стоит - вдруг да и накатит когда-нибудь?..
Так, со стихами разобрался - теперь вернусь к прозе.
Я упорно, раз за разом, возвращался к своему студенческому прошлому - свидетельство тому рассказ 'Летящая звезда', который я начал перед новым годом, а закончил уже в январе 1980-го. Неплохая, по-моему, получилась история, лирическая, щемящая... Рассказ потом целиком вошел в 'Обыкновенную прогулку', а через двадцать с лишним лет появился в московской газете 'Фантаст'.
В январе же я написал еще один рассказ - 'Тот, кто бродит в ночи'. Вообще, 1980-й оказался плодотворным для меня - 12 рассказов и повесть.
Откуда взялась идея рассказа 'Тот, кто бродит в ночи' - не знаю. Осталась пометка на полях черновика: 'Неруда. Пантера'. Что-то смутно шевелится на дне памяти, а что - не пойму. Какая-то книга о Пабло Неруде...
Проблема с идеями была для меня (да и до сих пор остается) весьма злободневной. Никогда не мог сказать подобно многим другим: у меня, мол, в запасе куча сюжетов и идей. Никакой кучи нет. И многие идеи не то что залетают в голову невесть откуда, прямо во время завтрака или в троллейбусе, нет - я их подкарауливаю в засаде, я охочусь на них, и порой довольно долго.
'Озеро юности' - вновь воспоминания. Рассказ о себе, почти без фантастики.
'Призвание' - не знаю, в какой засаде, когда подстрелил идею.
'Наваждение'. Из черновика: 'Впервые я написал прозу (дьявольскую муть!) в не совсем трезвом виде. (Добавлю: со стихами такое частенько случалось - насчет вида). Но это - рассказ! Ты одессит, Мишка!..' Это я тогда винцо попивал, 'Золушку', то бишь 'Золотую осень' - был такой простенький плодово-ягодный напиток, отдающий дерьмецом...
Да, вспомнил вот еще что: ободренный письмом из 'Молоди' о рекомендации какого-то моего рассказа в сборник 'Вiтрила' ('Паруса'), с нетерпением ждал выхода этого сборника - там печатали молодых. Был в командировке в Долинской, весной, - и обнаружил этот сборник в тамошнем книжном магазине. Сборник-то обнаружил, а себя в нем - нет. Помнится, расстроило это меня тогда весьма и весьма - но писанину свою не бросил.
Летом вновь всей семьей съездили на Черное море, в тот же Скадовск, - там-то и возникли идеи рассказа 'Отдых у моря' и повести 'Оставь надежду'. Бездумно отдыхать я не мог, да и сейчас не могу, и вообще устаю от всякого отдыха, если он длится больше двух дней.
Рассказ 'А если поверить?', как и 'Отдых у моря', навеян Скадовском. 'Сказание о Красном Цветке' выдумано в автобусе, по пути в Луцк, куда возил команду на республиканский слет.
В августе получил предложение пройти творческий конкурс для участия в республиканском семинаре молодых прозаиков и поэтов при киевской (вернее, республиканской же) газете 'Комсомольское знамя', более известной как 'Коза'. Конкурс я прошел, на первое занятие съездил - а потом этот семинар заглох и увял (а на втором заседании планировалось обсудить как раз мои фантастические рассказы).
Но - заметили таки!
До конца года я написал еще рассказы 'В поезде' (не фантастический, написан в командировке, в гостинице 'Колос' города Александрии), 'В двух шагах, за углом' (начат в холодной гостинице 'Колос', а закончил я его уже во время другой своей командировки, в гостинице 'Свердловск' города Днепропетровска), 'Альпинистка моя...' (тоже не имеющий никакого отношения к фантастике, навеян поездкой в Луцк) и 'Дети, вы рвете цветы...' Название его - цитата из Вергилия - потом сменилось другим: 'Поиграем?..'
'Альпинистка' была написана в той же днепропетровской гостинице, и этот рассказ стал моим последним (пока?) не фантастическим.
В ноябре я засел за повесть 'Оставь надежду'. Идея возникла при чтении книги Ю. Красина 'Революцией устрашенные'. Рост производительности труда в США, массовая безработица, увеличение свободного времени - и чем народу заниматься? Созидательный труд, писал Красин, станет привилегией строго ограниченного одаренного меньшинства, и только коммунистический способ производства может направить энергию общества на всестороннее развитие личности.
Мои заметки по этому поводу: 'Автоматизация полная - зачем труд вообще? Меньшинство не захочет трудиться'.
Что будет с людьми, которым не нужно в поте лица добывать хлеб свой насущный? А ничего хорошего не будет - решил я. Жизнь просто потеряет смысл. Так и возник мой Город, так возникла повесть с красноречивым названием из Данте 'Оставь надежду'. Наверное, впервые возникли у меня пессимистические мысли насчет будущего, которое ожидает человечество. И не было это будущее светлым. То ли поумнел я, то ли сумел что-то разглядеть сквозь идеологические 'правильные' очки... Во всяком случае, перспективы человечества перестали казаться мне такими уж радужными. Я сильно засомневался в том, что люди захотят чем-то там творческим заниматься, имея ежедневное дармовое корыто. Это уже не вторая часть 'Реликтового излучения' с прелестями коммунизма - прозрел таки - в двадцать семь лет.
Издательство ЦК ЛКСМ Украины 'Молодь' раздолбало мою повесть в пух и прах... Еще бы!
В 1981 году я переписывал повесть. А потом у меня ее увели - вместе с 'дипломатом', на не раз уже упомянутом берегу Ингула (правда, в той тетради она была не вся). Что ж, принялся переписывать еще раз...
А тут и год закончился. Из дневника: 'Начался он печально - и кончается невесело. Год довольно бездарный, промелькнувший в унылой работе, домашних склоках, различных ненужных похождениях'.
Работу над повестью 'Оставь надежду' я завершил только в марте 1982-го...
В этом же году сочинил рассказ 'За последней чертой'. Идеологически выдержанный - так я полагал. Я ведь специально искал 'актуальную' идею - борьба за мир, обличение, понимаешь, поджигателей войны. Сидел на скамейке в парке Ленина и напрягал мозги. А вот когда уже покинул парк и шел по улице, - тут-то и клюнула меня идея (согласно записи в дневнике). И сложился рассказ. Актуальный. Идеологически правильный.
Но мне его из 'Молоди' вернули, как возвращали мои опусы и раньше: негоже, мол, советскому молодому писателю вещать о гибели человечества. Ну никак не выходило у меня даже с конъюнктурщиной. Было, было от чего приуныть...
В 1982-м написал еще три рассказа.
'Что ему сказать?' - как 'набрел' на этот рассказ, не помню. А жаль. Потому что именно он стал моей первой публикацией (если не считать 'Разноцветные дни' в многотиражке 'Калининец'). В областной газете 'Молодий комунар'. Правда, это случилось только через шесть лет. В переводе на украинский язык. В рассказе явно видны 'скадовские мотивы'.
'В каких мирах?' - очередная 'антивоенная' придумка. И как мне не надоедало? Спекуляция на теме, порожденная все тем же стремлением опубликоваться. Войны я, конечно, не хотел - но это, наверное, еще не повод для рассказов. Мда... Спекуляция, не спекуляция - но рассказ, по-моему, получился неплохой, и потом я его включил в повесть 'Обыкновенная прогулка'.
'И все-таки была?' - истоков идеи тоже не помню. А написать этот рассказ не мог довольно долго, потому что в областной библиотеке не было диалогов Платона и мне пришлось заказывать их по межбиблиотечному абонементу из Одессы.
1983-й оказался годом для меня поистине уникальным. За этот год я не написал ничего... В последний раз такое со мной случалось аж в 1965-м. Более того, 1984-й оказался почти таким же бесплодным. (Точнее, писал, все-таки, - но только стихи).
Почему? Очередная влюбленность, очередные терзания, развал в семье, смерть мамы, прощание с комсомолом, вновь и вновь отвергаемые издательствами произведения... Тридцатилетний рубеж... В общем, угнетенное было у меня состояние, 'страдательное'. Подумывал вообще бросить всю эту писанину - навсегда. А на прощание решил сотворить кое-что исключительно для себя - этакий винегрет из ранее созданного, бессюжетный, писать, ни под какие идеологии не подстраиваясь, ни на кого не оглядываясь. Именно - для себя писать. В свое удовольствие. Вот так и получилась у меня повесть 'Обыкновенная прогулка'. Хорошая, по-моему, повесть. Потому что писал действительно совершенно свободно, не держа в уме 'идеологическую направленность'. С удовольствием писал, ничуть себя не сдерживая, изливаясь-разливаясь как сотня курских соловьев... За что, в конечном счете, и воздалось мне. Считаю эту повесть 'рубежной' в своем творчестве - хотя впоследствии вновь начал подстраиваться, подлаживаться...
Дописал я 'Прогулку' в больнице - добил-таки меня прогрессирующий остеохондроз, по-видимому, усугубляемый футболом. И там же, в больнице, продумал очередной рассказ - 'Цепочка'.
Конечно, 'для себя' я писал 'Прогулку' только поначалу. Конечно же, рассчитывал направить ее в издательство. Это дневники можно писать для себя; художественному же произведению нужны читатели (кроме одного только автора). Я так думаю. И в 1991 году она таки была издана в 'Молоди', в сборнике трех авторов - правда, на украинском языке, с многочисленными ошибками; стихотворные абзацы превратились в простую кальку с русского, и от стихов там ничего не осталось.
'Обыкновенная прогулка' сыграла весьма важную роль в моей творческой биографии. Ее прочитал Биленкин, и весьма неплохо о ней отозвался в рецензии (помню и его пометки на полях моей рукописи: 'Это свое, но не хуже, чем у Булгакова' - !), и порекомендовал мою кандидатуру для участия в очередном Всесоюзном семинаре молодых писателей-фантастов, который Союз писателей СССР проводил сначала в подмосковной Малеевке, а потом в Дубултах, под Ригой.
Так, в ноябре 1985-го, я впервые оказался в компании 'коллег по перу' и впервые услышал мнение о своих произведениях не от рецензентов, а от людей, занимающихся тем же, чем и я - пишущих фантастику. Наверное, именно на этом семинаре я по-настоящему ощутил себя писателем-фантастом (хотя само участие в семинаре никак не влияло на перспективы быть опубликованным; не то было время) - и там же, в Доме творчества имени Райниса, напридумывал всякие идеи - именно напридумывал, специально для этого сидя за необъятным столом в своем роскошном одноместном номере с видом на море - и намерен был воплотить их в рассказы...
Вернулся я домой вдохновленный, готовый трудиться, трудиться и еще раз трудиться. Вдохновленный и умудренный - мне указали на мои недостатки, и я рвался в бой.
В декабре 1985-го я переработал 'Реликтовое изучение' (теперь роман стал называться 'Две стороны неба'), с намерением представить его на следующий семинар, и за январь 1986-го накатал аж восемь рассказов! Рассказы были короткими - теперь-то я знал, что у коротких вещей гораздо больше вероятность быть опубликованными; ерундовые, честно говоря, были эти рассказы...
Захлестнутый волной активности, решил вести штурм местной газеты 'Молодий комунар'. Сочинил для нее еще несколько рассказов. И, как говорится, - от винта! По всей морде лица. Правда, рассказ 'Справимся сами' появился таки, уже в августе 1988-го, в республиканском журнале 'Радуга' (они поменяли в моем тексте 'Спартак' на 'Динамо'! Киевское, разумеется.) - и это была моя первая журнальная публикация; и вторая после рассказа 'Что ему сказать?'
Да, выросли у меня крылышки, выросли... Рассказы, конечно, это хорошо, но душа жаждала 'крупной формы'. И получила эту 'крупную форму'! Идея, как и раньше, не свалилась сама собой мне на голову с горних высот - я ее, можно сказать, выродил, чуть ли не с помощью кесарева сечения. Вот что я писал 27 июня 1986-го в своем дневнике: 'Просидев в бесплодии некоторое время (вечер, один дома) - кажется, вышел на дальние подступы к теме. В голове бродили 'Все живое', 'Главный полдень', 'Рай без памяти' еtс, потом, в какое-то неуловимое мгновение, что-то словно сдвинулось в мозгу, появился какой-то просвет, я подставил ногу, чтобы щель в дверном проеме не исчезла и дверь не захлопнулась, надавил плечом, упираясь изо всех сил, - и дверь поддалась и приоткрылась. Дальше я не пошел, потому что не мог различить пути - только одни неясные контуры плавают в темноте за дверью, а чтобы добыть огонь, требуется терпение и упорство. Итак, я стою в дверях, всматриваюсь в темноту, жду, пока глаза привыкнут. Стою и знаю, что уже не позволю двери захлопнуться, и когда-то, раньше или позже, войду в темноту и увижу, что там, за дверью, и все это подробно опишу. И это называется - РОЖДЕНИЕ ЗАМЫСЛА'.
Замысел этот я реализовал за три месяца. Получилось, увы, нечто подобное 'Раю без памяти' Абрамовых (я это понимал сразу, еще до того, как начал писать, и тогда же перечитал эту повесть Абрамовых). И все-таки, при подобии на уровне идеи, сюжет у меня был вполне самостоятельный (ну да, не хватало еще сюжет передрать!).
В июле, судя по записи, наметил свою программу-минимум: за 30 лет (то есть до 2016 года) создать 10 повестей и 90 рассказов; или 30 - но хороших (то есть, получается, я планировал писать и заведомо плохие рассказы!). Вот такое вот социалистическое планирование творческого процесса...
До 2016-го еще сравнительно далеко (и доживу ли?), но, вроде бы, программу уже выполнил (по крайней мере, по романам-повестям; 90 рассказов, правда, не написал, но таких, что считаю хорошими, сочинил больше 30-ти). Однако, это не значит, что можно бросить писать и бездумно ежевечерне пялиться в телевизор. Просто писать надо (пока есть потребность в этом, желание) - ничего не планируя. Не стоит ничего загадывать даже на день вперед, памятуя о том, как я уже говорил, что человек не просто смертен, в смертен внезапно...
Конец года был отмечен отрицательными рецензиями. 'Год заканчиваю с подрезанными крыльями, - это запись от 30 декабря. - Но писать не брошу, пусть даже это упорство достойно лучшего применения. Все равно буду писать, не питая уже никаких надежд, выйдя из возраста мечтаний и не находя больше радуг в сером небе. Нет в небе радуг. А был лишь обман зрения. И все равно - продолжу'.
И продолжил таки. В следующем году.
Беда моя большая (была и есть) - в отсутствии по-настоящему свежих, оригинальных идей. Впрочем, это беда не только моя...
Отмечу, что рассказ 'Жаль, что мы не знаем' был навеян приближающейся к Земле кометой Галлея, а рассказ 'Из жизни растений' - газетной заметкой. 'Часок перед работой' оказался впоследствии одним из рассказов цикла 'Прыжки 'Прыжка' - там действовали одни и те же герои; это мой единственный цикл. Рассказ 'Прятки' (в котором описан двор моего детства - как и в 'Обыкновенной прогулке') в 1990-м был опубликован в сборнике московского издательства 'Молодая гвардия' - и это была моя первая книжная публикация, да еще и в Москве. Наконец-то сбылось то, о чем мечталось в юные годы. Мое творение опубликовано в сборнике столичного издательства! Ура-а! На стенку, помнится, от радости уже не прыгал - вот если бы это случилось лет на пятнадцать раньше...
Тем не менее. Тем не менее... Приятно было, что там говорить.
Господи, а сколько времени я проводил за пишущей машинкой, перепечатывая свои произведения для разных издательств!.. 'Кентавр. Человек-пишмашинка' - так я называл себя в дневнике. Да, уймища, прорвища времени уходила на это занятие...
...Ну вот, что-то в этом духе я и предполагал... Вчера ночью, уже закончив писать очередной кусок этих своих 'мемуаров' (пишу я обычно где-то с 10-ти вечера до часу ночи - это уже традиция, так я привык), так вот, закончив писать и покуривая перед сном (тоже традиция), я додумался вот до чего: создать в Интернете собственный сайт и разместить там, кроме всего прочего, и эти заметки. Ну не могу писать только для себя! Может быть, хоть кому-нибудь кроме меня самого, мои 'мемуары' покажутся чем-то интересными. Сегодня, 3-го декабря 2004-го, уже договорился со специалистом о создании такого сайта.
Ладно, поехали дальше. Год 1987-й. Повесть 'Грани'. Запись в дневнике: 'Я написал повесть. Пусть негодную, пусть слабенькую, пусть дурацкую, но - написал'.
Повесть по структуре походила на слоеный пирог: события сегодняшние (в них отразилась моя поездка в Калинин - с дочкой, лютой зимой); вариант будущего - нежелательный, так сказать (рассказ 'За последней чертой'); будущее желательное - похождения косморазведчиков (среди них и главные по выделенному им месту - герои рассказа 'Часок перед работой') на чужих планетах. Все три плана давались кусками, поочередно. Идеология, 'правильность' лезла буквально из всех щелей: мы в ответе за будущее, от наших действий оно зависит. В общем, бил, опять же, на актуальность.
Не прошло. В дальнейшем, в Дубултах, в том же 1987-м, эту повесть раздолбали. И совершенно справедливо. 'Литература манифестов и красных транспарантов' - так выразился свердловчанин Саша Больных. Он-то представил на семинар фэнтези про колдунов. 'Чудовищная дидактичность', - добавил ленинградец Святослав Логинов. Да, что было, то было...
Не знаю уж почему, но посетила меня в те времена такая вот идея: иные миры молчат потому, что не желают иметь с нами ничего общего, никаких связей - зная нашу агрессивность и неустроенность. Вот так появился рассказ 'Грустная Снегурочка' - о школьнице-инопланетянке.
Судя по записям, забредали в мою голову и такие идеи, которым не суждено было воплотиться в тексты. Наверное, так и должно быть, не каждая идея годится; а иногда просто не находишь форму ее художественного выражения.
Идея рассказа 'Музыка желаний' возникла не помню уже откуда и как. Вновь Юдифь... Ну, неравнодушен я к этой библейской героине; точнее, к картине Джорджоне. Это еще из детства растет... Папин книжный шкаф (только папы нет...), тома Большой Советской Энциклопедии - рядами, рядами... Я очень любил их листать, читать, рассматривать иллюстрации... Оттуда Юдифь, оттуда... И сейчас именно та, БСЭшная репродукция стоит на моей книжной полке. Рассказ, по-моему, получился хороший, лиричный, теплый...
А вот следующее свое произведение я в дневнике называю 'тошнотворным'. Очень точное определение. Опять борьба, понимаешь, за мир... Ох, и старался же я приспособиться, угодить в струю - лишь бы опубликоваться. Только привычка доводить дело до конца заставила меня дописать эту так называемую повесть с названием-цитатой из собственного же стихотворного опуса: 'Опаленной земли мне послышался вскрик...'
Да, уродец родился, совершеннейший уродец - это бесспорно. Но - тоже мое детище. И я от него не отрекаюсь. Да - это я его создал. И теперь это мое создание покоится в одном из томов 'Архивных материалов'.
В декабре 1987-го я вновь побывал в Юрмале, в Дубултах. Лев Вершинин, Александр Больных, Юлик Буркин, Святослав Логинов, Алан Кубатиев (ох, разливистый же соловей!), Татьяна Суворова, Люда Козинец, рижанин Сергей Иванов... Начитался чужих произведений, наслушался о своих...
'Нужно мотать на ус - и работать! Пахать', - так подвел я для себя итоги семинара.
И, вернувшись с берегов Балтики, сразу написал рассказ '...И сладок сон воспоминаний' (название похоже на цитату, но это не цитата - сам придумал). И был им доволен. Весьма. 'Уроки Дубултов не забываются! У тебя есть все основания сказать себе: 'Ты молодец, дружище!'. Я рад за тебя', - это я в дневнике сам с собой разговариваю. 'И плевать на все обыденные дрязги - ты можешь писать, и писать недурно...'
Столько восторгов - и все почему? Потому что я действительно плюнул на все эти идеологические барьеры, перестал приспосабливаться и думать о том, как бы написать что-то такое 'проходное' - и стал писать, не озираясь по сторонам и не оглядываясь.
И повесть 'Горькие яблоки' у меня, по-моему, тоже вполне удалась. Через четыре года она оказалась в первом номере нового журнала – журнала 'Порог'.
1988-й год стал для меня определенным рубежом и в том смысле, что большинство (процентов 80) написанных, начиная с этого года, произведений были опубликованы (пусть часть из них - только в 'Пороге', где я сам себе хозяин и сам решаю, что помещать в номер, а что нет). И именно в этом году у меня состоялась первая (после университетской многотиражки 'Калининец') газетная публикация. За две недели до 35-летия. Поздно?
Да, хотелось бы раньше. Но состоялась же!
1988 год ознаменовался еще семью рассказами и двумя повестями.
Благотворное влияние Дубултов видно из такой записи о повести 'Горькие яблоки': 'Произведение планировалось как менторское, назидательное, но после 'вправления мозгов' в Дубултах такие идеи покинули меня навсегда'.
Село Елизаветино Максимовского сельсовета Щербакульского района Омской области. Записи Анастаса Яковлевича Несуканого 1897 г.р. переехавшего в
Сибирь в 1914 году из села Веремиевка, Золотоношенского уезда
Полтавской губернии Украины. ……Выехали мы из Веремиевки 24 апреля (квитня) 1914 года, 13 семей: Погрузились мы на паром на Ковалевцах, около Шинкаренко Гаврила (Трегубого). До 1961 года мы были в колхозе Полтавского района Омской
области. В 1961 году на базе трех крупных колхозов организован совхоз
«Полтавский». В 1963 году этот совхоз разделили на два совхоза-
«Полтавский» и «Веремиевский». Нас отнесли в «Полтавскому». В 1923 году много переселенцев уехали из Сибири на Кубань: Огренич
Семен Титович, Грицай Тимошка, Кириченко Куприян Васильевич, жена
Надточего Николая- который умер. 8 січня 2009 Супрун Владимир Николаевич - начальник Свердловской железной дороги Образование: В 1978 году окончил Днепропетровский
институт инженеров железнодорожного транспорта, специальность -
'Эксплуатация железных дорог'. Этапы деятельности: Трудовую деятельность начал на
Байкало-Амурской магистрали. С 1978 по 1998 год прошел путь от
помощника составителя поездов станции Тында до первого заместителя
начальника Тындинского отделения дороги. Работал дежурным по станциям Тында, Беркакит, начальником станции
Могот, заместителем начальника станции Тында по оперативной работе, с
1986 года – начальником станции Тында, с 1994 года – первым
заместителем начальника Тындинского отделения Байкало-Амурской железной
дороги. С 1998 года – заместитель начальника дороги – начальник Елецкого отделения Юго-Восточной железной дороги. С 2000 года – первый заместитель начальника Октябрьской железной дороги - главный ревизор по безопасности движения поездов. В 2003 году назначен начальником Красноярской железной дороги. В апреле 2007 года назначен начальником Свердловской железной дороги. Награжден знаками 'Ударник 11 пятилетки', '150 лет железнодорожного
транспорта', 'Почетный железнодорожник', 'Почетный работник Октябрьской
магистрали'; медалями: 'За строительство Байкало-Амурской магистрали',
'За трудовое отличие'. 8 січня 2009
Идею выступить с подобной инициативой нам подсказала
сама жизнь. Все знают, что школьники сегодня читают мало. Компьютер,
фильмы и комиксы с сомнительными сюжетами и героями заменили нашим
детям по-настоящему хорошую литературу. Есть и другая сторона медали:
книгоиздатели считают, что классику сегодня распространять невыгодно, а
большинство школьных библиотек пустуют. Финансирования им хватает лишь
на учебники, что же касается литературы, которую следует читать вне
программы, то ее практически нет. «Комсомолка» призывает всех
неравнодушных людей присоединиться к нашей гуманитарной инициативе -
подарить школам Украины 30-томную «Книжную коллекцию «КП». По нашим
данным, по меньшей мере 1000 украинских школ нуждается в кардинальном
обновлении библиотечного фонда. Как знать, может, в этой тысяче - и та
школа, которую заканчивали именно вы? Любовь Ивановна подарила коллекцию классики от «КП» средней школе села Васютинцы Чернобаевского района Черкасской области. ДНЕПРОПЕТРОВСК Заместитель председателя правления ПриватБанка Любовь ЧМОНА: «В моем сердце классика осталась на всю жизнь» - Я заканчивала среднюю школу в селе Васютинцы.
Когда-то там была очень хорошая школьная библиотека, благодаря которой
я и познакомилась с теми произведениями, которые сегодня включает в
себя коллекция «Комсомолки». И мне очень захотелось, чтобы сегодняшние
ученики этой школы имели возможность прикоснуться к вечной классике,
которая в моем сердце осталась на всю жизнь. Юрий Ружин подписал на «Книжную коллекцию «КП» 7 школ Запорожья. ЗАПОРОЖЬЕ 8 січня 2009 И те «подняли перчатку». И не только они. 17—18 августа в село
Красенивка (Чернобаевский район Черкасской области) на Всеукраинский
праздник богатырской силы на приз Ивана Поддубного прибыли 14 команд из
разных регионов Украины, в том числе и две российские: из Москвы и
Белгорода. Рейтинг этого спортивного действа растет из года в год. Имя Ивана Поддубного известно во всем мире. Уважают его и россияне —
ведь Иван Максимович долгое время выступал на аренах Российской
империи, стал шестикратным чемпионом мира, 25 лет «держал марку»,
отстаивая это звание в поединках с сильными претендентами. Похоронен
Поддубный в русской земле. Потому и неудивительно, что мэр Москвы так
живо откликнулся на приглашение чернобаевцев и прислал из столицы
команду борцов. Конечно, господин Лужков питал надежду, что его ребята
привезут из украинской глубинки все «золото». Но этого не случилось. Принципиальные украинские силачи не спасовали
перед московскими мастерами борцовского ковра, отдав им только два
первых места в категориях 66 кг и более 96 кг (Владимир Большаков и
Вячеслав Бельмас соответственно). Остальные золотые медали (категории
74, 84 и 96 кг) взяли соответственно Роман Рагушенко из Херсона, Давид
Манукян из Закарпатья и Андрей Шевченко из Черкасс. А наши юноши вообще
поквитались с соперниками как с мальчишками: 8 из 9 призовых мест — у
украинских ребят (кстати, 5 из 8 медалей завоевали черкасцы). Представление, действительно, было шикарное. Зрителей собралось
несколько тысяч: красенивцы, чернобаевцы, жители сел, черкасцы,
киевляне... Под шатром в центре села соревновались борцы греко-римского
стиля, неподалеку богатыри голыми руками пробовали сдвинуть с места
5-тонный грузовик, носили на плечах многопудовые мешки, поднимали гири,
занимались армреслингом, на стадионе начался турнир по мини-футболу...
Не верилось, что все это происходит в обычном селе. Вдруг я невольно стал свидетелем разговора. Беседовали два молодых
человека спортивного телосложения, наблюдавшие за соревнованием
гиревиков. — Начинать никогда не поздно, — сказал один, показывая на помост. —
Смотри, сейчас с гирей будет работать человек-легенда — Давид Кленов.
Начал заниматься гиревым спортом в 40 лет, сейчас ему 56, он
четырехкратный чемпион мира среди ветеранов, подготовил шесть мастеров
спорта... Давид Кленов выполнял упражнение по подъему 32-килограммовой гири
левой рукой на количество в течение фиксированного времени — 30 минут.
Я простоял возле помоста все полчаса. Ритмические движения, ровное
дыхание, ноль эмоций. Человек-машина, человек-робот. И только когда
судья выключил секундомер, объявив, что Давид Кленов выполнил
упражнение 520 раз, зрители увидели, чего стоило ему это выступление:
пот, усталость, боль. Однако Давид быстро восстановил силы. Ведущий
объявил, что в сентябре Кленов едет на чемпионат в Грецию, где
планирует установить новый мировой рекорд. Ну что ж, остается лишь
пожелать волевому харьковчанину удачи. Говорят, что, достигнув всего, человек тускнеет и вянет. И наоборот:
в борьбе за новые вершины обретает силу, энергию и даже становится
более красивым. По-видимому, не случайно родину украинского великана
Ивана Поддубного в свое время назвали Красенивкой. Здесь и впрямь живут
красивые люди. Они не профессиональные спортсмены. У них сила и красота
от природы, заложенные генами пращуров, выпестованные ежедневным
трудом, закрепленные успехами на спортивных аренах и полях, где
выращивают хлеб. Жаль, не было на празднике художника — со здешних
людей хоть картины пиши. Праздник был организован «на уровне». Было на что посмотреть. Было
что и поесть, выпить. Однако нет-нет, да и сворачивали люди от торговых
рядов в уютную улочку, где прежде стояла усадьба Максима Поддубного —
отца Ивана. На воротах усадьбы накануне праздника прикрепили памятную
стелу: «26 сентября 1871 года здесь родился шестикратный чемпион мира
по классической борьбе Иван Поддубный...» Гостей встречала Варвара
Васильевна Поддубная, далекая родственница знаменитости. Встречала и
приглашала-приговаривала: — Пейте, пейте, чего там — говорят, вода из колодца Поддубных целебная, силы прибавляет. Выпил и я. И знаете, жажду как рукой сняло (субботний день выдался довольно жарким). И уже не хотелось никаких «спрайтов». Со временем к колодцу подошел незнакомый мужчина. Кого-то он мне
напоминал. Разговорились. Оказалось, Геннадий Бардык — внук Ивана
Поддубного по линии брата. Проживает аж в Казахстане. Приехал на
праздник, поскольку ощущает потребность побывать на земле, где его
корни. Тоже напился студеной воды. — Век бы такую пил, — сказал на прощание. — У нас на Кустанайщине не тот вкус. Может, действительно, весь секрет в здешней воде? — подумалось. Между тем на центральной площади села действо продолжалось. Богатырь
из Золотоноши Виктор Юрченко протянул грузовик за веревку дальше всех —
на 28 метров. Школьник Алексей Никитченко из Красенивки прошел на руках
65 метров. А инструктор по спорту СТОВ «Дніпро» (село Васютинцы
Чернобаевского района) Вячеслав Черненко произвел на празднике
сенсацию: несмотря на ранги, чуть не «побил» на колодах абсолютного
чемпиона соревнований по борьбе, который решил попытать счастья еще и
на казацких забавах, — «супертяжеловеса» (свыше 96 кг) Сергея
Побережника из Николаева. После напряженного поединка судьи, наконец,
разделили победу на двоих. Вместе ребята получили и приз — ящик пива с
копчеными лещами. А самый вкусный приз ожидал победителей турнира по
мини-футболу. Жареный поросенок достался команде ветеранов из села
Красенивка. Когда они его ели — вот это была картина. Следует отметить, что призеры соревнований по классической
(греко-римской) борьбе получили и денежные вознаграждения: по 250, 150,
100 грн. (соответственно, за первое, второе и третье места) — взрослые;
и по 200, 100, 60 грн. — юноши. Абсолютный чемпион получил 500 грн. Не
остались без компенсации и тренеры, судьи и комментатор. Председатель красенивского сельскохозяйственного общества имени Ивана Поддубного Дмитрий Поддубный с болью мне сказал: — Жаль, что государство «не замечает» наш праздник. Мы не торгуем
продуктами. Мы показываем силу и красоту нашего народа. Почему бы
красенивцев не поддержать на государственном уровне? Действительно, акции не хватает государственного статуса. Все
держится на энтузиазме, в том числе — и красенивского хозяйства. А
вдруг кризис, вдруг откажут спонсоры — тогда что, «закрывать» праздник?
Не так много их у нашего народа — настоящих праздников. Однако не
приехали ни члены правительства, ни депутаты. И даже тот факт, что
большинство коллег из столичных изданий проигнорировали «мероприятие»,
предпочтя столичные презентации или фуршеты, свидетельствует об
определенной прохладности столицы по отношению к красенивскому
празднику, к памяти об Иване Поддубном вообще. Но люди пришли. Не у всех короткая память. Вполне возможно, кто-то
по сей день считает Ивана Поддубного русским атлетом. Специально для
них напоминаем: всемирно известный богатырь, шестикратный чемпион мира,
«король ковра» Иван Максимович Поддубный родился и вырос в селе
Красенивка Чернобаевского района Черкасской области, был, есть и
останется украинцем. 8 січня 2009 |
